Новый глава украинского МТС В.Лацанич: о компании и не только

В компании МТС Украина весной этого года сменилось руководство: ее глава Андрей Дубовсков занял пост президента российской МТС, а генеральным директором стал бывший директор по маркетингу Василий Лацанич. О состоянии рынка мобильной связи в Украине, о перспективах широкополосного Интернет-доступа, о 3G и его аналогах, о регуляторной политике в телеком-отрасли и о конкурентах Лацанич рассказал корреспонденту ЛІГАБізнесІнформ.

— Как вы оцениваете нынешнее состояние рынка мобильной связи, например, по проникновению – ведь кажется, что с уровнем в 117% расти далее уже некуда?

У кого-то из операторов база уменьшается, у кого-то растет. У нас за год она выросла на 1 млн. человек (по результатам 1 квартала 2011 г. к аналогичному периоду 2010 г.). Важно то, что в Украине постепенно увеличивается количество вторичных пользователей: пользователей модемов.

То есть, с точки зрения оператора, есть один абонент и две sim-карты. В большинстве случаев абонент будет покупать модем того оператора, к чьей сети подключен его мобильный телефон. То есть, наращивать базу можно, создавая не только новые подключения, но и новые возможности использования связи. Например, в Украине начали продаваться планшеты, которые требуют microsim-карты.

Также, на абонбазы операторов влияет то, что доля двух-, трехсимкарточных абонентов, имеющих по несколько телефонов, уменьшается, и, соответственно, уменьшается процент проникновения. Пользователи выбирают себе основного оператора. Кроме того, нужно признать: за последний год существенно снизились цены межоператорских звонков.

— Насколько снизились?

Буквально недавно цена составляла 1 грн., уже сейчас на сети некоторых операторов можно звонить по 10 коп. за минуту.

В дальнейшем проникновение может упасть еще больше, а расти по базе будут те операторы, которые приспособились к модели одновременного использования нескольких устройств. Например, мы выпустили microsim-карты специально под устройства Apple. Полагаю, именно передача данных позволит наращивать абонбазу в будущем.

— Если говорить о передаче данных, МТС уже заявляла об интересе к фиксированному Интернету. Насколько компания продвинулась в воплощении этой идеи?

У нас есть предприятие фиксированной связи – Комстар Украина, которое достаточно давно работает на рынке. Мы используем его как платформу для развития нашего фиксированного бизнеса.

— Но ведь это региональный оператор?

То, что фиксированный Интернет должен развиваться в границах всей страны – большое заблуждение. Он развивается только там, где на него есть спрос, техническая возможность и нормальные коммерческие условия.

— То есть, в больших городах?

Нет, скорее в средних. В Киеве на Оболони в одном доме может число провайдеров может доходить до восьми, и хотя для нас технически возможно туда зайти, есть ли смысл это делать?

— Путь покупки маленьких и средних фиксированных провайдеров рассматриваете?

При наличии хороших предложений за разумные деньги можно будет об этом говорить. Если будем покупать чужую сеть, в первую очередь будем оценивать техническую базу и честность списков клиентов, а уже потом цену.

— Если говорить о мобильной передаче данных: в последнее время сразу несколько компаний – ваша, Интертелеком, Телесистемы Украины объявили о планах по CDMA Ev-do Rev.b.

Да, у нас такие планы есть. Rev.b – это следующий логичный шаг развития CDMA, и рано или поздно на него перейдут все операторы, так же как ранее все перешли с Rev.0 на Rev.a.

— Можно ли говорить о том, что это аналог UMTS?

Это абсолютная замена UMTS (WCDMA), в случае модемного использования – просто один к одному, потому что по скоростям они практически одинаковы, а по покрытию CDMA 450 даже лучше, чем UMTS. Средний радиус действия базовой станции UMTS – до 1 км, а CDMA 450 – до 10 км. Правда, серьезное преимущество UMTS состоит в том, что сегодня в Украине уже есть много телефонов, поддерживающих GSM и UMTS одновременно (и это не только дешевые китайские айфоны).

— Говоря о UMTS – насколько МТС интересна предполагаемая продажа Utel – единственного держателя лицензии на UMTS?

В дальнейшем развитии голосовых услуг нет больших перспектив, потенциал рынка 2G исчерпан, поэтому мы смотрим и на другие возможности. Так, в отсутствие лицензии UMTS мы активно и успешно развиваем услуги передачи данных на базе СDMA. Если на рынке будут появляться какие-либо предложения, достойные внимания, мы готовы изучать их. Но пока нужно дождаться официальной позиции и цены от Укртелекома, а там посмотрим.

— Продолжая тему абонбазы, которую, как вы только что заметили, можно увеличивать в основном за счет передачи данных. Игорь Литовченко в интервью российской газете Ведомости (25 мая этого года) утверждал, что разрыв между вашим базами пользователей составляет около 8 млн. Что бы вы сказали о такой оценке?

Возможно, пора купить новый калькулятор (улыбается). Реальные цифры – в опубликованной статистике. Если серьезно, я не вижу причин, почему тенденциям 2010 года не продолжаться для нас и в 2011 году.

— Что бы вы могли сказать о влиянии на рынок связи больших сделок прошлого года – объединения Киевстара, покупке Укртелекома?

Это влияние существенно, рынок не может не почувствовать превращения доминирующего игрока фактически в монополиста. Доля более чем 50% для рынка является критической. На практике компании с такой долей имеют возможность и часто пробуют диктовать свои правила игры.

— А конкретные случаи такой «диктовки» можете назвать?

О конкретике говорить не буду, но считаю, что такие действия возможны. Они, как правило, негласны, неочевидны, но рынок их чувствует. На мой взгляд, здесь должны сработать госорганы, чтобы защитить возможности конкуренции на рынке.

— Что касается Укртелекома, на сотовом рынке это не наибольший игрок, но все крупные телеком-игроки связаны между собой, в том числе через кабельную канализацию. От перехода Укртелекома в частную собственность уже наблюдаются какие-то эффекты?

Я не вижу таких эффектов, но ожидаю их. Очень хотелось бы, чтобы такой большой и принципиально важный для телеком-индустрии объект стал стабильным. В том числе – стабильно прибыльным, готовым постоянно, а не эпизодически инвестировать в свое развитие. Приватизация должна дать такую возможность, иначе она была бы не нужна, в первую очередь, самой компании.

Все операторы так или иначе связаны с Укртелекомом. Например, мы арендуем у него помещения для технических площадок, кабельную канализацию, ведем взаиморасчеты по завершению трафика. Нам не очень комфортно работать с партнером, у которого нет бюджета или плана на год, когда ситуация может поменяться в середине отчетного периода. Мы хотим долгосрочных постоянных отношений.

Мы уже видели, как действовал государственный Укртелеком. Очень надеюсь, что сейчас его руководству хватит коммерческого понимания того, что невозможно перекрыть свои принципиальные и структурные проблемы за счет коллег по рынку. Нужно менять формулу развития. Я сейчас говорю, в частности, о возможности повышения стоимости аренды ККЭ. Надеюсь, коммерческий Укртелеком осознает, что мы являемся крупным и важным клиентом. Но если нас поставят в кардинально невыгодные условия, мы развернемся и уйдем.

— Да, но из кабельной канализации некуда уходить, ведь Укртелекому принадлежит около 90% ККЭ в Украине?

В этом случае я бы апеллировал к государственным органам. Надеюсь, они организуют правильное управление активами, которые фактически являются общественным достоянием.

— Как оцениваете инициативу НКРС по общему доступу к инфраструктуре, по порядку доступа к кабельной канализации?

Порядок тарифов на ККЭ будем изучать. По поводу общего доступа к инфраструктуре, показателен пример опять же кабельной канализации. Я, в принципе, сторонник этой идеи. Но компания, у которой владельцам принадлежит по 50%, развиваться не сможет. У кого-то должна быть золотая акция, методы внешнего влияния. Мы ожидаем, что госорганы реализуют возможность внешнего управления активом, чтобы улаживать разночтения. Хотя сейчас это — теория, говорить нужно на основании конкретных документов.

Идея общего доступа к инфраструктуре может быть интересна, если строить ее с нуля.

— Например, сети под новые технологии?

Да, тогда можно пробовать строить совместно, но при условии разработки и соблюдения правил, которые будут гарантировать равные права общего доступа.

Приведу пример. У Укртелекома достаточно давно подписан договор о роуминге с Киевстаром, можно сказать, это общее использование одного ресурса. Мы же многократно обращались в Укртелеком о предоставлении такой возможности и нам, тем более, что самому Укртелекому это было выгодно. Но в ответ нам озвучивали сотни разных причин для отказа: техническая неготовность, перегрузки и т.д. Если бы действовали единые правила доступа, этого бы не было. А сейчас ситуация выглядит так: представьте, что у меня два телефона, а у вас ни одного. Подходит ко мне знакомый и просит позвонить. Я даю ему пользоваться телефоном за 1 грн. Вам, предположим, тоже срочно нужен телефон. Но вам я отказываю, говорю, что телефон разряжен, да и сеть перегружена. Вы приносите свою зарядку, обещаете звонить быстро и ночью. В результате я соглашаюсь, но предлагаю звонок за 500 грн. Я же «предоставил» вам возможность, правильно?

Я считаю, что такие вещи необходимо регулировать. Есть ресурсы, которые используются совместно. Если они предоставляются одному оператору, то на приемлемых основаниях должны предоставляться и остальным.

— Если говорить о постройке сетей под новые технологии…

Здесь масса конкретных вопросов. Европейское направление развития LTE базируется на тех частотах, которые в Украине фактически сконцентрированы в одних руках. Дать одному оператору развивать целое поколение связи на выделенной полосе, которая значительно больше, чем требуется двум или даже трем операторам, неправильно. Соответственно, должны быть реализованы возможности перераспределения или продажи частотного ресурса, или организовано его общее использование, как это, например, пробуют сделать в России. Хотя там эти намерения существуют пока на уровне деклараций.

— А то, как поступили в России с 3G, предоставив доступ к технологии всем операторам, но при этом сопроводив его жесткими обязательствами, как оцениваете?

Это прекрасная модель. Есть смысл отдать какой-то ресурс бесплатно, если завтра это принесет серьезную выгоду государству и стране. Например, в России операторам отдали частоты по номинальным ценам, почти за стоимость бумаги, на которых были выписаны лицензии. В результате в последующие несколько лет огромные средства были инвестированы в развитие сетей, создание рабочих мест, государство получило существенные налоги за допуслуги. Время покажет, было ли это решение правильным, но многие западные государства поступали точно так же. А в Украине мы пока отстаем с 3G.

Вопрос для государства простой: получить миллиард за лицензии сейчас или два миллиарда в течение ближайших лет. Ведь чем больше мы заплатим за лицензии, тем меньшую сеть построим, и тем меньше поступлений получит госбюджет. Точка.

— Плюс еще затраты на конверсию?

Да. Кстати, в России она проводится бесплатно. Я убежден, что большая часть оборудования, на конверсию которого заявляются миллиарды, давно никем не используется и никому не нужна.

— Если продолжить тему госрегулирования, как оцениваете инициативу НКРС: проект порядка анализа рынка услуг пропуска трафика и определение операторов со значительным рыночным преимуществом (SMP)?

За последние 10 лет я не видел другого подобного рынка, где бы действовал такой жесткий природный отбор, такая бешеная конкурентная борьба. Розничные цены за этот период упали более чем в 100 раз. Вряд ли можно говорить о засилье монополистов на украинском рынке. Объявлять каждого оператора монополистом в своей сети – то же самое, что объявить монополистом розничный супермаркет, поскольку он пускает к себе клиентов и продает им только то, что хочет. Но иного и быть не может. Моя сеть – это мой дом, построенный с нуля. Я ни у кого ее не отбирал, не арендовал и не захватывал рейдерскими атаками. И я могу распоряжаться ею как своим имуществом.

Идея SMP закреплена законом и находится в контексте европейских директив, но ее реализация в Украине возможна не ранее, чем будет разработан и внедрен единый для всех порядок раздельного учета затрат.

— Имеете в виду решения АМКУ в прошлом году и изменения к Закону «О телекоммуникациях»?

Мы не были согласны с этими решениями. Но, как только эти изменения вступили в силу, мы начали активно переподписывать договоры, переустанавливать условия – закон обязателен для всех, и мы его уважаем. Сегодня, однако, есть целый ряд примеров откровенного пренебрежения этими нормами со стороны других операторов. В такой ситуации чувствуешь себя пионером, который вскочил по будильнику, почистил зубы, повязал галстук, выбежал на линейку и увидел, что кроме него там никого нет. Потому что остальные спят, курят на крыльце или вообще в село ушли. И что делать в такой ситуации: дожидаться всех, списав все на досадное недоразумение или срывать галстук и тоже бежать в село, потому что там весело? В данном случае разрывать договоры и устанавливать ту таксу, которую мы для себя считаем справедливой?

Принцип тарифообразования на рынке должен быть единым. А вопрос, который необходимо урегулировать: почему один оператор устанавливает разные таксы для разных партнеров по рынку?

— В НКРС считают, что регуляция рынка пропуска трафика уменьшит количество судебных разбирательств и вообще споров между компаниями.

Введение единой ставки было идеальным решением, которое должно было нивелировать межоператорские конфликты и потребность в судах. В области регулирования у нас есть следующая проблема. В американской законодательной системе существуют два понятия law adoption и law enforcement. У нас работает только первая составляющая: мы принимаем законы, но не можем обеспечить их выполнение.

— К слову о законах, которые не выполняются: Закону о переносе номера при смене оператора уже практически год, ведь он был принят 1 июля прошлого года. Что можете сказать о готовности рынка к такой услуге?

Несмотря на то, что идея в основе этого закона отвечает интересам некоторого числа потребителей, закон не существенен для развития рынка. По опыту стран, где MNP уже реализован, этой услугой воспользовались от 2 до 5% абонентов. Реализовать NMP технически – сложно, т.к. речь идет о внедрении единого технического решения, которое бы удовлетворяло всех операторов. Для рынка это малоактуально, а для нас – коммерчески необоснованно и непонятно. Любая из европейских моделей действия MNP требует значительных инвестиций, а деньги не берутся «из ниоткуда». Для того чтобы услугу MNP сделать бесплатной для нескольких десятков тысяч пользователей, остальным миллионам абонентов придется раскошелиться…

http://beloperators.info/