Интернет вещей: выстрелит или нет?

В одном из рассказов Рэя Брэдбери против людей взбунтовались бытовые приборы.  Еще раньше схожий сюжет использовал  Корней Чуковский для сказки «Федорино горе». В сущности, и то, и другое — иллюстрации пессимистического взгляда на «интернет вещей». Почему-то эта, в целом очень перспективная отрасль, не вызывает не только писательского, но и стартаперского оптимизма. Я занес в свой смартфон напоминание о визите к врачу, и это элементарное действие запустило сложную последовательность коммуникаций на уровне бытовых приборов: телефон немедленно связался с бортовым компьютером автомобиля, который отдал навигатору распоряжение проложить маршрут будущей поездки, а подслушавший «разговор» двух устройств «умный дом» взял на себя заботу о том, чтобы обеспечить комфортный климат аккурат к моему возвращению.  Именно в таких красках рисовал картину «беспроводного мира» старший вице-президент BlackBerry OS и QNX Engineering Сибестьен Марино-Мэ (Sebastian Marineau-Mes) посетителям конференции Moblize , прошедшей в конце сентября в Сан-Франциско.

Это и есть «интернет вещей»:  привычная техника, годами сопровождавшая  человеческий быт, подвергается тотальной компьютеризации с добавлением сетевого функционала. В результате мы получаем целый мир почти одухотворенных вещей — умных телевизоров, стиральных машин, миксеров, автомобилей, холодильников… В конце концов, почему только телефоны имеют право на приставку «смарт»? Чем хуже утюги?

С точки зрения технологий, да и чисто психологически мы давно созрели для такого новшества. Мы пользуемся смартфонами и SmartTV. Кто-то кидает твиты собственному чайнику, чтобы тот вскипятил воду. Многие уже знают, что такое дом под управлением операционной системы и водят автомобили, созданные по концепции Connected car. Собственные решения по интеграции бортовых систем машины в интернет предлагают BMW, Ford, Toyota, Chrysler, Honda, Nissan, Renault и другие производители.  По всей видимости, скоро водителю и вовсе не понадобится крутить баранку.

«Интернет вещей» может изменить реальный мир так же, как web 2.0 изменил глобальную сеть. Масштаб и глубина возможных перемен подталкивают скорее к философскому, нежели деловому осмыслению «интернета вещей». И все-таки, если вспомнить о том, какие состояния удалось сколотить некоторым компаниям на волне web 2.0, нельзя не отметить тот факт, что возможности для бизнеса здесь просто колоссальные.

Кажется, все условия в наличии: есть перспективы, технологии и, что немаловажно, грамотный, освоивший всевозможные гаджеты потребитель. Но до сих пор мы так и не увидели ни одного более-менее громкого стартапа в сфере «интернета вещей». В чем проблема?

Ранее упоминавшийся г-н Марино-Мэ полагает, что основная причина, ввиду которой «интернет вещей» еще не выстрелил — отсутствие общих стандартов. Это существенный аргумент: без единых технологических норм интернет-совместимые устройства от разных фирм и производителей могут попросту не понимать друг друга, что на корню подрывает саму концепцию свободного обмена данными между предметами быта.

По мнению высокопоставленного сотрудника Blackberry «интернету вещей» необходим свой собственный W3C (Консорциум Всемирной паутины), который мог бы задавать единые кросс-индустриальные стандарты сетевой совместимости для разных устройств. Действительно, если этот подход однажды сработал для интернета, то он сгодится и для «интернета вещей».

Определенные подвижки в этом направлении уже наметились: собственные стандарты предлагают HP (CeNSE — «центральная нервная система Земли») и IBM (Smarter Planet). В будущем эти решения могут лечь в основу единой концепции. А для интернет-интегрированных автомобилей стандарт совместимости уже развивается: это CVIS  (Cooperative Vehicle Infrastructure Systems), инициатива запущенная Советом Европы.

Проблемы защиты персональных данных и дороговизны оснащенных сетевым функционалом устройств не являются принципиальными — по своему характеру они просто присущи нарождающейся отрасли. С ростом спроса и развитием стандартных протоколов совместимости они уже не будут стоять так остро.

Может быть, в случае «интернета вещей» имеет место своеобразный «писательский блок» стартаперов: возможностей для творчества так много, аж руки опускаются, потому что в растерянности не знают, за что браться.

Более вероятно, новаторам не хватает смелости. Никто не хочет первым ступить на terra incognita, каковой является «интернет вещей». Спрос на умные приборы еще не велик, это скорее экзотика и баснословной прибылью тут пока не пахнет.

Осторожная логика ясна, но не всегда оправдана, если речь идет о новых товарных категориях в высокотехнологичных отраслях. Здесь зачастую предложение рождает спрос, и продукты, по всем исследованиям просто обязанные провалиться, демонстрируют неожиданный и головокружительный успех, в который не верил никто, кроме их непосредственных создателей.

Хороший пример — первый портативный «кассетник» Walkman. В детище инженера Нобутоси Кихары (Nobutoshi Kihara) поверил основатель Sony Акио Морита (Akio Morita) и вопреки всем отговорам маркетологов настоял на запуске новинки в производство. Итог  всем прекрасно известен.

Если среди современных стартаперов найдется конгениальный инженер, которому поможет не менее уверенный в успехе инвестор, то «интернет вещей» по-настоящему выстрелит.

Нельзя сказать точно, когда это произойдет — возможны лишь догадки. Как правило, интервал между выходом на рынок и переходом в стадию роста для высокотехнологичных продуктов вне известных товарных категорий составляет около 10 лет. К примеру, так было с телевизорами (появились в 1952 году, пошли в рост с 1961) и видеомагнитофонами (продавались с 1972 года, стали популярными в начале восьмидесятых). Что ж, время пошло, ждем!

Степан Зотов    http://i-business.ru/