Для начала нужно договориться «на берегу» – о чем, собственно, речь. Слово «джинса» и смысл, который мы в него вкладываем, можно, говоря литературным языком, охарактеризовать как «косвенная реклама». А используя вновь жаргонизмы, типа той же «джинсы», можно сказать – «заказуха». Слова эти редко кому нравятся. Но и более корректное выражение «косвенная реклама» сути происходящего не меняет: пренебрежение, заложенное в терминах «джинса» и «заказуха», вполне уместно, ибо характеризует действия внерамочные, неэтичные, если угодно, направленные на то, чтобы манипулировать потребителем информации, в том числе и впрямую обманывать его, заставив поверить в то, чего не существует на самом деле. То есть, как бы это помягче выразиться, обмануть, совершить подлог.
Если есть какой-то ресурс, источник информации – то есть то, что называют рекламоносителем, который читают и рассматривают, и не важно – на бумаге, или в Сети, то, значит, там будет реклама. А где есть реклама, там есть и «джинса», и это положение равноценно практически для любой страны, ведь «джинса» отнюдь – не российское изобретение. Поэтому реклама и «джинса», однажды познакомившись, дальше пойдут по жизни вместе – кто бы что ни обещал.
Термины «джинса» и «заказуха» характеризуют действия внерамочные, неэтичные, направленные на то, чтобы манипулировать потребителем информации, в том числе и впрямую обманывать его.
Но, во-первых, удручает качество исполнения. Не часто любуешься замечательным журналистским текстом, а уж найти красивую « заказуху»… И, во вторых, возникает целый ряд противоречий. Такие «рекламодатели» (я специально закавычиваю) как правило буквально исходят из принципа: «кто платит, тот и заказывает музыку». Вот они и заказывают: поручают совсем не подготовленным подчиненным или подотчетным «пиарщикам» готовить тексты для заказных публикаций. Те пишут, как умеют. Стрелять в них за это бессмысленно. Тексты получаются корявыми: в них полно канцеляризмов типа «данная продукция», «вышепоименованные товары», служебных слов типа «генеральный директор», написанных сплошь с прописных (больших) букв, и т.д., и т.п. И когда профессиональный редактор пытается, из лучших побуждений, исправить такие тексты, ему тут же напоминают – где его место.
Когда профессиональный редактор пытается, из лучших побуждений, исправить такие тексты, ему тут же напоминают – где его место.
С другой стороны, это ведь дело владельца СМИ (директора, редактора – кто бы ни принимал решения) – размещать «заказуху», или нет. Некоторые издательские дома возвели принцип размещения заказной оплачиваемой информации в своих изданиях в ранг «легального», внутри самого издательского дома, занятия. Один такой издательский дом охотно принимает оплату за размещение заказных текстов, объем которых стал столь велик, что доверие читателей и рекламодателей к продуктам этого издательского дома было уже некоторое время назад безнадежно утеряно. Не называя структуру, отметим, что следствием уменьшения доходов от прямой рекламы стали зарплатные переживания немногих оставшихся там на работе профессионалов.
Нормальный рекламодатель в таких случаях рассуждает примерно так: размещение прямой рекламы по соседству с «заказухой» чести не сделает, размещение такой же «заказухи» – тем более. И несет свой рекламный бюджет в другие издания.
Другие издательские дома, и тут можно смело привести пример «Коммерсанта», пошли иным путем: размещают заказную оплачиваемую информацию, но публикуют такие статьи в рамочке, другим шрифтом и с указанием: «Публикуется на правах рекламы». И все, читателю сразу ясно: это прямая реклама. Но при этом ни рекламоноситель, ни заказчик не теряют «лица»: они честно предупреждают о заказном характере публикации, что не может не вызывать уважения. Я такую рекламу, например, просматриваю с особым интересом: думаю, что у людей должны быть серьезные резоны, чтобы оплатить текстовую публикацию и прямо об этом заявить.
Михаил Колков http://i-business.ru/