Twitter и цензура

Уже неделю Twitter изнемогает под гнётом критики. В минувший четверг компания поведала о переходе к новой политике цензуры — намного более мягкой и правильной, нежели эксплуатировавшаяся до того. CEO Дик Костоло и его подчинённые явно рассчитывали на аплодисменты, но промахнулись и промахнулись сильно. Одно упоминание о цензуре действует теперь на среднего сетянина как искра на пороховую бочку: Сеть буквально взорвалась негодованием и уже к выходным тысячи пользователей планировали бойкот любимого микроблога. А ведь виной всему обычное недоразумение! Новая ценз-политика Twitter строится на очень простой идее. Получив обоснованное требование одного отдельно взятого государства об удалении какого-то сообщения («твита»), компания сможет теперь сделать данный твит невидимым только для пользователей, проживающих на территории этого же государства. Прочим клиентам сообщение будет по-прежнему видно.

Это несомненный шаг вперёд по сравнению с тем, как работала модерация твит-потоков раньше: исключить отдельный твит из поля зрения лишь некоторых пользователей было невозможно технически, приходилось удалять его вовсе. Но Twitter пошла дальше. Во-первых, сообщения не фильтруются автоматически в момент публикации, а удаляются вручную после выхода в свет (уже из архива). Во-вторых, сообщение не исчезает без следа: его заменяют уведомлением, где указано, для кого и по какой причине данный твит сделан невидимым. В-третьих, все предъявленные требования на удаление сообщений обещано предавать гласности (см. chillingeffects.org/twitter), если только податель не оговорил запрет особо.

Такая гибкая система модерации нужна, чтобы проложить дорогу на новые территории. Как объясняют в компании, не все страны одинаково смотрят на право человека свободно выражать свои мысли, и если гигант микроблогов желает в них работать, нужно считаться с местными реалиями. Это компромисс — и эксперты по праву называют его удачным.

Ассоциативная связь между Twitter и борьбой за права человека родилась не так давно, всего-то в прошлом году. Сначала компания отказалась раскрыть сведения о 600 тысячах пользователей Минюсту США в деле Wikileaks. Потом были волнения в Египте, Соединённых Штатах и России (у нас твит-потоки, вероятно, замусоривались спецслужбами — из-за невозможности зацензурить). Сегодня на кону новое дело: от Твиттера требуют полное досье на участников осеннего «оккупационного» марша по Америке. (на фото: Дик Костоло)

Теперь Twitter может не опасаться, что отказ удалить одно сообщение по требованию властей какой-то одной страны приведёт к блокировке сервиса для всех на данной территории. И речь не только о диктатурах вроде Китая или Ирана, давно перекрывших доступ к сервису в национальных масштабах. Среди названных Twitter примеров — Германия и Франция, где под запретом пронацистский контент.

Но и собственно экспансия — не самоцель. Расширение списка стран, где компания официально работает, должно излечить Twitter от хронического безденежья, преследующего её с самого рождения, уже шесть лет.

Ни присутствие в десятке наиболее посещаемых ресурсов Веб, ни почти 400 миллионов аккаунтов, минимум половина которых заведена жителями благополучных США, Японии и Европы, ни двукратный рост пользовательской массы за год, ни оригинальные методы коммерциализации (Twitter зарабатывает платными аккаунтами/сообщениями; см. февральскую «Где деньги, Twitter?») не сделали её сильно богаче. По грубым прикидкам, гигант микроблогов имеет с каждого пользователя вдвое-вчетверо меньше, чем Facebook. И обострение конкуренции — в минувшем году на специализацию Twitter позарилась ещё и Google+ — оптимизма не добавляют.

Так что новая ценз-политика вроде бы хороша для всех: и для пользователей, и для компании, и для инвесторов (хоть Twitter и остаётся закрытой; вопрос IPO, по словам Костоло, их сейчас не заботит). Получили свой пряник даже правозащитники, которые смогут теперь отслеживать кто, как и почему приходит с просьбой удалить то или иное сообщение. Однако кое-чего компания всё же лишилась, и это — образ неприкосновенной, идеально независимой социальной сети.

Сильно уступая Facebook в смысле зарабатываемых сумм, Twitter неожиданно вырвалась в лидеры по привлекательности для тинейджеров. Согласно самым свежим данным (Pew Research), по крайней мере в США за последние пару лет школьники всё чаще зависают в твит-потоках, нежели на страничках Facebook.

Была ли в Twitter цензура до сих пор? Да конечно была! Каждый пользователь при регистрации соглашается с условиями, в числе которых и подконтрольность законам, действующим на всей или части территории, покрываемой сервисом. Так что твиты удалялись и раньше, но делалось это без огласки. Никто не знал и не знает, какие и сколько сообщений Twitter удаляла, подчиняясь требованиям правообладателей, правоохранительных органов, судов и пр.

Но стоило компании признать факт цензуры, пусть даже и в форме перехода к более мягкому (!) механизму модерации, как она немедленно стала врагом свободы слова в глазах тысяч пользователей, вероятно, просто поленившихся разобраться в произошедшем.

Таким образом принципиально для пользователей Twitter ничего не изменится. Да, можно считать, что введя новую политику модерации сообщений, компания выразила желание пойти на контакт с теми, кто считает умеренный контроль над Сетью необходимым. Но не поздно ли сожалеть? От анархии, царившей в глобальной сети на протяжении 90-х и большей части «нулевых», мы наконец-то пришли к естественному следующему этапу: виртуальное пространство сегодня подконтрольно закону — и для бизнеса линией наименьшего сопротивления будет следовать букве закона, а не противостоять ей.

Оглянитесь: все крупные американские, европейские, южно-азиатские компании, функционирующие онлайн, в той или степени учитывают законы, распространяющиеся на их пользователей. Исключения из этого правила — вроде отечественной «В Контакте» (см. «Как зарабатывает российский Стив Джобс») — остались лишь там, где законодатели поленились чётко описать права и ответственность.

Но вернёмся к Twitter. Ответ на вопрос, как сложатся отношения критически настроенных пользователей с сервисом, зависит от того, как именно будет реализована цензура: станет ли компания удалять твиты только по решению суда или же согласится чистить свои архивы по первому намёку. В заявлении этот аспект проговорен довольно размыто: сказано только, что компания подчинится справедливым, соответствующим закону требованиям.

Эта неясность оставляет критикам простор для размышлений. Голубая мечта Twitter — Китай. Но поможет ли новая ценз-политика проникнуть на китайский рынок? Вряд ли. Китайский Интернет варится в собственном соку. Доступ к Twitter перекрыт, а его место занимает отечественный продукт — сервис микроблогов Weibo.com. У него аудитория в четверть миллиарда пользователей и сговорчивая администрация: цензурой в Weibo занят специальный отдел (со штатом в тысячу человек), а сообщения удаляют без особых разглагольствований и уж тем более судебных предписаний. Вряд ли Твиттер когда-нибудь осмелится на такое.

Евгений Золотов    http://i-business.ru/